Июнь… «На рыбалку плюнь!» - гласит народная мудрость. Ну и… как тут – плюнь, когда в озёрах, реках и водохранилищах активно кормиться король глубин – лещ! Он только-только слегка «приболел» после нереста. В это время не весь лещ скатывается назад на ямы и не цепенеет «замертво», как принято считать.

Часть рыб держится вблизи мест нереста. Цепкий «народный глаз и ум» и этому явлению дал своё объяснение: якобы лещ «купается-чистится» на молодой траве и тростнике от нерестовой слизи! На самом деле громкие всплески, развороты, хлюпанье - это, вероятнее всего, слабые попытки защитить икру от полчищ ненасытных тварей, которые тут как тут, где появляется малейшая возможность вкусно и много пожрать! В первых рядах идут карась, уклейка и окунь, но и остальные подводные обитатели не отстают! Этим вражеским полчищам лещ, вернее, самцы леща, пытаются некоторое время противостоять, активно двигаясь, совершая ускорения и броски из стороны в сторону. Некрупный лещ даже попадается на крючок, хотя на прикорм почти не реагирует. Но всё это – недолго, спустя двое-трое суток на нерестилище наблюдается только мерное чавканье прожорливой мелочи.

Самцы леща, впрочем, как и многих других рыб, быстро переходят к питанию и забывают о своих родительских обязанностях. Крупные же рыбы, преимущественно, самки, покидают эти места почти сразу же после окончания процесса кладки икры. Делают они это так же тихо, как и тихо появляются там ранним «парным» вечером, а затем и утром… Они то уходят с мелководий подальше, на некоторое время как бы «растворяясь», «отдыхают» на заиленном дне, на глубине, в вечном сумраке. И уже совсем редкие, единичные крупные экземпляры попадаются в начале июня в промоинах и проплешинах придонных трав и на «полянах» среди гигантских «подводных лиан».

Но уже к середине июня крупный матёрый лещ начинает основательно восполнять растраченные в «брачных битвах» запасы жира. В это время уже вовсю жирует его более мелкий собрат – «берёзовик» и «черёмушник», отнерестившийся 2 - 3 недели загодя. Мелкий подлещик – до 200-300 г заполняет, наряду с густерой, плотвой, краснопёркой, всю прибрежную и береговую линию и отличается от прочей мелочи только тем, что довольно долго бродит в зарослях уже после наступления темноты и утром задолго до рассвета. Остальная мелюзга в это время уже стоит в ночном оцепенении, а подлещик, да ещё карась и линь, прочёсывают в поисках съедобного всю толщу воды у берега, в окнах трости, кувшинки, хвоща…но, в первую очередь,– дно. Вначале может показаться, что это – подлещик-одиночка, настолько редки встречи. Но это – не так! Мелкий подлещик просто ещё неопытен и бестолков, держит строй только на открытых пространствах, а попав в лоно зарослей, быстро разбредается:«кто в лес, кто – по дрова». Такая стая из 20 - 50 и более голов может запросто кормиться на площади в несколько сотен квадратных метров. В таком возрасте ещё нет той жёсткой иерархии и дисциплины, с которой сталкиваешься во «взрослых коллективах». Но, мне представляется, что именно в этом юном возрасте у лещей и начинается выдвижение вожаков – тех рыб, которые потом будут многие годы безошибочно водить стаю в полном опасностей и соблазнов подводном мире! А пока «зелёная мелюзга» жадно прочёсывает дно, часто теряя своих товарищей, павших в неравной битве с подводными и надводными хищниками, сетями и крючками рыболовов. Стаи, порой, выбиваются подчистую, сливаются, разбиваются, и… вновь сливаются… Во время погружений в исследовательских целях в наших глубоководных озёрах, доводилось наблюдать стаи мелкого подлещика, количеством до нескольких сотен голов на глубинах, превышающих 30 метров. Пузыри воздуха с шумом уходящие вверх, казалось бы распугивают всё живое вокруг! Ни одной встречи с лещём, сазаном или, даже, со средней щукой – не было. Только, ползающий в вечной тьме по дну ёрш и некрупный любопытный подлещик остаются верными твоими спутниками! Молодь растёт, превращаясь за очередные 2 - 3 года из подлещика в молодого леща весом 1 - 1,5 кг.

Лещи, крупнее 1 кг, это уже не «зелёная детвора», а вполне «сообразительная юность»! Стая может состоять сплошь из рыб одного похожего размера, а может включать в себя и несколько более крупных особей – до 2 - 2,5 кг, реже и ещё крупнее.

Стая такого леща, 12 - 15 голов, кормящаяся на границе прибрежных зарослей, уже не разбредётся бестолково на многие сотни метров, а будет держаться сплочённо: слаженно передвигаясь, слаженно замирая в случае опасности и…одновременно срываясь с места!

Слаженно и мирно становятся все «на голову», хвостом кверху, часами ковыряя придонный ил в поисках мотыля. При этом часто наблюдается и вполне мирное ковыряние двух одинаковых лещей в одной ямке, и бои в борьбе за лучший кусок! Более крупный лещ обычно резко пресекает поползновения мелкого собрата даже приблизиться к потенциально богатому кормом месту. Следуют уверенные удары корпусом, верхней частью головы и горбом! Если эта борьба происходит на мелководье, то её последствия видны на поверхности. Это разлетающийся веером испуганный малёк.

Нужно отметить, что «брызги» малька, часто принимаемые рыболовами за охоту хищника, зачастую имеют совсем другую природу. Это может быть «драка» нескольких карасей за лучший кусок, броски крупного леща или линя в сторону мелочи, стремительный обход краснопёркой своих владений, уверенный проход огромного сазана или леща по трости… Хотя для малька, в лице леща, есть и вполне ощутимая прямая угроза! Крупный лещ, как и остальные карповые, не сильно разборчив в естественном корме, – конкуренция велика! Он запросто глотает любую зазевавшуюся мелюзгу: мальков рыб, мелких молодых рачков, улиток, личинок стрекоз, бабочек…

В июне-августе, во время после-нерестового жора, стаи леща часто потребляют вполне определённый корм. Летом – выбор велик! Этим кормом, в зависимости от сложившихся вполне конкретных условий в той или иной части водоёма, могут служить ракушки-«катушки» на подводной «зелени», ракушки-дрейсены на твёрдом дне и подводных предметах, бурые пиявки на каменисто-травяных прибрежных плато и огромные выводки-колонии молодых рачков, только-только оторвавшихся от «материнского хвоста», икра перловицы на песчано-галечном речном дне и многое другое! Это может показаться удивительным, но лещ способен точно определять и запоминать перспективные места и время кормёжки, безошибочно соотнося их с сложившимися природно-климатическими условиями.. При этом стая, из года в год, при стечении определённых условий(освещённость, температура и состав воды, прозрачность, количество осадков …), будет возвращаться на «доходные» места.

Желудки пойманных или добытых подводной охотой рыб в одно и то же время, но в разных местах водоёма, могут иметь различное содержимое! Приходилось наблюдать, как на кормовом месте собирается несколько стай леща одновременно и все занимаются поглощением пищи, не отвлекаясь на крупные бои и мелкие стычки – корма хватает всем! Изобилие делает благодушными и неосторожными не только людей, но и рыб!

Беспечность – редчайшее явление не свойственное лещу! Только в «пригородных водоёмах» десятилетиями «тренировок» его обучили жрать хлебные корки и макароны на крючках у самого берега под плюханье шаров прикормки, громкие разговоры и другой шум ! В обычном же, диком водоёме, вожак даже не проведёт стаю ближе 200 метров от такого места и «корма»! На самом же деле, если нужно всего двумя словами охарактеризовать стаю крупного леща, то этими словами будут – слаженность и осторожность! Впервые под водой я столкнулся с кормящимся крупным лещём, поздно вечером, спустя полтора часа после захода солнца. Было это на одном из северных озёр Браславской группы с чистейшей водой, на срезе высокой травы и илистого плато с глубиной 5 - 6 м.. Вначале, ещё издали, я увидел «небольшой окопчик» и облако мути над ним, затем, подплыв ближе, – снующий в мути хвост, рядом ещё и ещё…Не дойдя до ближайшей рыбины метров пять, вдруг вижу, что все лещи одновременно замерли, через мгновение поднялись в горизонтальное положение и ещё через мгновение – сорвались с места! Обойдя меня вокруг на приличном расстоянии, он исчезли вдали, не дав мне ни малейшего шанса! Лещи-красавцы! В стае не было ни одной рыбы менее 3 кг весом! Я несколько раз нырнул, рассматривая вырытые в грунте «окопы». Зрелище впечатлило! Размер сооружений – до полуметра в глубину и ширину и до 1 метра в длину! Создано без совков и лопат, только лишь направленными струями, втягиваемой-выбрасываемой ртом и жабрами воды! Рассуждения, типа: на сколько сантиметров «слышит» лещ мотыля в грунте или гипотеза о том, что якобы нужно кормить подмороженным мотылём, чтобы лещ не прошёл мимо… вызывают улыбку! Лещ способен различать копошение мотыля и выискивать самих личинок в слое ила до полуметра и даже глубже! Но ещё больше удивляет и восхищает способность этой рыбы определять и мгновенно реагировать на опасность. В скорости реакции он даст фору щуке, судаку и многим другим хищникам! Сам процесс «старта» в «замедленной съёмке» выглядит так: лещ «складывается» почти пополам, хвост почти касается головы, а затем, резко распрямившись, лещ бросается в любую из сторон! Требуемое время – сотые доли секунды, а предугадать направление его движения - невозможно! Если бы лещ пользовался этим приёмом, почувствовав в губе крючок, то ему не было бы равных по силе сопротивления! Он рвал бы все наши поводки, но, увы…, крючок, вероятно, им воспринимается как досадная помеха, а не как угроза жизни…

Сразу же после нереста огромные «лещёвые хороводы» разбиваются на компании по интересам. Причём, мне кажется, что лещ способен годами придерживаться не только одних и тех же мест стоянок и кормёжки, «тропинок» на переходах, но и одних и тех же собратьев по коллективу. Мне удавалось наблюдать в наших водоёмах сразу несколько типов «лещёвых семей».

«Детский сад» уже описан мною выше. Это неразумные дети, весом в 100 - 400 г, вечно голодные, сотнями прочёсывающие всю толщу воды в поисках съестного! Они ещё не владеют достаточными навыками в поиске мотыля, не способны разгрызать дрейсену или ракушку-катушку и поэтому их рацион близок к рациону плотвы или густеры…

Далее следуют стаи «молодых лещей» почти ровного возраста и веса: 500-1500 г. Эти «коллективы» уже достаточно сплочённы и проворны в поиске пищи, и в реакции на опасность. В них уже можно различить вожака, хотя роль его, вероятно, ещё не столь значительна. Такая стая при передвижении по водоёму уже держит чёткий порядок и строй, отдельные члены не разбредаются в стороны по своим делам… Но маршруты движения ещё довольно бестолковы: часто в светлое время суток «молодых лещей» можно застать вблизи мелководных и заросших участков водоёма на кормёжке. Местом укрытия-стоянки может быть выбрана небольшая яма под берегом, с «крышей» в виде куста на реке, первая «ступенька» или глубокая промоина среди корневищ кувшинки. Любопытство молодости всё ещё превалирует над чуткостью и осторожностью. Но эти два последние качества безраздельно руководят следующим «лещевым коллективом»!

Крупный, «матёрый» лещ... Образует, в свою очередь, несколько типов стай. Это – стандартная «схема» в 4 -12 голов одного веса и возраста, 1,8 - 5 и более килограмм каждая особь. Часто встречается и смешанная стая – 3 - 5 голов «малолеток» 500 - 1500 г и 3 - 7 голов крупных лещей. В наших северных озёрах, где ведётся лов неводом, встречаются так называемые «разбитые стаи», это – «двойки», тройки» крупных рыб. Встречаются и лещи-одиночки… Все типы стай образуют жёсткую иерархию: вожак, обычные члены группы (3 - 8 голов) и несколько «разведчиков» (2 - 4 головы). Разбитые же стаи, зачастую, не имеют вожака, все члены коллектива равны между собой. Такая стая, вероятно, только промежуточная форма существования, рано или поздно она вольётся в «здоровый коллектив». Вожак, зачастую, это – очень крупный самец, всегда ведёт стаю по маршруту на место кормёжки или по местам кормёжки, сам первым обнаруживает корм, определяет его доступность и количество, начинает осторожно пробовать, потом активно кормится, что и служит сигналом для остальных. Маршруты или «тропы» передвижения таких «умных стай» по водоёму почти никогда не бывают спонтанными, случайными. Они «натаптываются» годами, сезон за сезоном…

Летом вожак проведёт стаю под прибойным берегом по границе мути, под глубоким краем острова, по периметру большого прибрежного плато, по глубокому проходу между островками трости, под тёмной и глубокой стороной хвоща, …зимой, - по донным желобам и ямам, по впадинам, краем глубинного коряжника, по глубоким ровным «столам», подальше от «пустого» и опасного берега. В случае малейшей опасности или встречи по пути необычного предмета, объекта, стая моментально перегруппируется: ближе к опасности выдвинутся «разведчики», обойдут новый объект вокруг, за ними в отдалении проследует и вся стая. Вожак будет в середине или ближе к хвосту…В смешанных стаях роль «разведчиков» выполняют самые мелкие и «неважные» члены сообщества. В диких водоёмах любая необычная наживка, насадка, прикормка, да и сама снасть, лодка, опущенные грузы, свет, звук… насторожат стаю. Поимка нескольких небольших лещей – верный признак «разведки», но до поклёвки «матёрого» леща, дело чаще всего так и не дойдёт. Рыболов порадуется поимке нескольких «трофеев» в 1 кг, так и не догадавшись, кто в действительности побывал под его лодкой или вблизи доночной кормушки! Пройдёт несколько дней и…,возможно, новый объект станет своим, привычным и по виду и по запаху, и только после этого, вожак, или кто-то из крупных членов сообщества, рискнут подойти-попробовать. Лещ вначале покрутится вокруг, как бы выбирая удобную точку для атаки. В эти моменты и происходят знаменитое касание лески, вздрагивание сторожка-поплавка, которые указывают опытному рыболову-лещатнику, что лещ уже рядом… Затем он втянет наживку потоком воды и…,тут же её выплюнет, затем – ещё раз втянет…,и ещё…, «распрямится» и пойдёт дальше по своим делам! Осторожность леща подчёркивает и то, что встречи с ним под водой, это – чрезвычайно редкое явление! Обычно стая снимается и уходит много раньше, чем попадает в зону видимости-досягаемости.

Очень редко удаётся увидеть удаляющиеся огромные тени, ещё реже стая огибает вокруг тебя «круг почёта» и растворяется в полумраке…На дне остаются только «вырытые» в грунте круглые ямы и продолговатые окопы, глубиной до полуметра, которые будут служить некоторое время предостережением своим собратьям-конкурентам: «Здесь корма нет!»

Удивительную картину я наблюдал однажды во время подводной охоты: довольно далеко от берега – около 300 м, на глубине 6 - 7 метров торчали вверх ветви дуба, сам дуб лежал на боку глубоко в иле. Эти ветви были так плотно покрыты ракушкой-дрейсеной, что походили на кораллы. Но – вот чудо! Некоторые веточки были полностью чистые, и даже ил , из которого они торчали, был разрыт под ними на глубину до одного метра! Сложно представить, что здесь обошлось без крупного леща! И – точно, уже на следующем нырке я заметил знакомые силуэты!

Но все, что накопал на дне лещ, очень скоро затянется песком и илом, выровняется, станет ровным дном и всё вернётся на круги своя…

Вода не терпит резких, ломаных линий…

Шишов Игорь Анатольевич (Рыбацкое подворье 2005/6)